Несмотря на то что официально сделка о продаже третьего белорусского оператора еще не объявлена завершенной, сомнений в том, что БеСТ отошел турецким инвесторам, почти нет. Как Turkcell будет бороться на рынке с давно и успешно работающими velcom и МТС? Сколько реально стоит БеСТ? Реально ли новым владельцам сделать третьего белорусского одним из лидеров рынка? На вопросы Onliner отвечает Элина Юрина, директор Центра инвестиций в высокие технологии инвестиционной компании «ФИНАМ».
— Вот-вот Turkcell объявит о завершении сделки по приобретению белорусского оператора БеСТ. Ранее аналитики заявляли, что справедливая цена за этот актив — $80—100 млн. Но турецкие СМИ говорили о сумме в $500 млн. Информация именно об этой цифре есть и у нас. Почему Turkcell согласился переплатить? Право работать на белорусском рынке стоит действительно дорого?
— Цена более $2,5 тыс. за абонента — очень велика, особенно с учетом низкой рыночной доли БеСТа и высокого уровня проникновения в Беларуси. На наш взгляд, выход в регион, особенно за счет такой покупки, должен стоить как минимум в два раза дешевле.
Даже если исходить из цены продажи velcom, где должна была присутствовать премия за рыночную долю, БеСТ стоит не дороже $120 млн. Почему турки готовы платить настолько много, сказать сложно. В мире есть существенно более динамичные рынки, на которые, в частности, сейчас выходят российские компании.
— Имеет ли Turkcell опыт выхода на рынок, когда он уже, в принципе, сформирован (речь о серьезных конкурентах в лице velcom и МТС)?
— Этот оператор, кроме Турции, работает в Азербайджане, Грузии, Казахстане, Молдавии и Украине. В принципе, рынок последней страны можно считать близким к белорусскому. Принадлежащий туркам «Астелит» показывает на нем достаточно хорошую динамику.
— Каким образом турецкий инвестор будет добиваться увеличения своей доли на рынке? Демпинг тарифных предложений, инновации в области новых услуг, PR или что-то еще?
— Инвестиции в развитие инфраструктуры для обеспечения максимального качества связи. Более активный маркетинг, в том числе возможный ребрендинг (в Украине Turkcell успешно продвигает бренд life:)). Возможно, будут попытки запуска нишевых тарифов, развития бизнеса по европейской модели (операторская розница, субсидируемые телефоны). Ценовая конкуренция также может иметь место, но с учетом крайне высокой цены покупки новый владелец вряд ли будет активно использовать этот инструмент.
— Сколько может понадобиться времени третьему оператору, выходящему, по сути, на рынок позднее всех, чтобы догнать конкурентов по размеру абонентской базы и ключевым финансовым показателям (вроде ARPU)?
— Велика вероятность, что конкурентов не удастся догнать вообще никогда. В условиях насыщенного рынка БеСТ должен будет забирать абонентов конкурирующих операторов, которые, конечно, будут предпринимать меры против такой политики. Нельзя исключать, что компания в течение нескольких лет сможет ежегодно удваивать свою рыночную долю, но вряд ли ей удастся занять более 20% рынка.
— Нынешнее руководство белорусского оператора БеСТ не смогло добиться выдающихся успехов. Значит ли это, что оно лишится своих кресел и управлять компанией будет приезжее руководство из Турции? Как обычно бывает в случаях прихода иностранного инвестора?
— Смены руководства нельзя исключать. Однако для развития важно знание местного рынка. Нельзя исключать, что, наряду с турецкими менеджерами, будут попытки перекупить сотрудников лидирующих на рынке операторов.
— Насколько Беларусь может быть привлекательной страной для ведения телекоммуникационного бизнеса?
— Вообще говоря, ARPU в Беларуси выше, чем в соседней Украине, а также, например, по данным МТС, чем в России. В этом плане рынок выглядит достаточно неплохо. Действия регулятора создают определенные правила игры, что также скорее позитивно. Еще один плюс — небольшая территория при равнинном рельефе, что снижает затраты на формирование сети базовых станций. Минус Беларуси — высокое проникновение при небольшом населении.
— Сколько Turkcell понадобиться инвестировать в экономику Беларуси для возможности успешного ведения здесь бизнеса?
— Скорее всего, еще не менее $300—500 млн.
